защ себя, защ змея

Выстрелы достигли цели, те двое лучников, на галлерее, будто знали куда бить, стрелы вошли глубоко между чешуей, и засели там, вызывая мерзкое чувство чужеродного. Вспыхнувшее пламя на галлерее пропустило стрелу, и та засела в плече у дочери огня. Маг обратился ко тьме, но его магия – темный, угольно черный шар, натолкнулась на удивительный по своей красоте огненный щит, словно переливающийся расплавленным красным.
Драхен поднялся над тюрьмой, ощущая жар в пасти, он растекался и опалял, и, махнув крыльями, понесся над крышами Айнадари, пролетел кварталы, двигаясь в сторону гор, вправо, за замок, поющий по ночам.
Упал уже за стенами города, далеко за ними, спланировав к странным черным руинам, кувырнувшись над ними, заполошно забив крыльями, снизил скорость, спланировал вниз, к какой-то усеянной камнями прогалине, как получилось положить свою ношу – было неясно, потому, что как только он коснулся земли и раззявил пасть, инерция протащила его еще вперед. И здоровенная тварь осталась лежать шагов за тридцать от того места, где осталась Суок.
Дракон дышал тяжело, а те раны, которые были нанесены ему в человеческой форме стали только больше и очень помогали терять и кровь, и силы.

город--------->окрестности Айнадари

И полудрема разорвалась вдруг - болью, кровью, смертью, темнотой...И тело покатилось по земле, раскинув руки упала на мертвый камень и бессмысленно смотрели в небо серые глаза. В серое-серое небо. И пальцы захватили горсть песка, невольно, слабо...И выпустили - сил не было удержать даже пепел.
И стало тепло. Как будто не камень снизу, а раскаленное железо. И пел камень, пел, словно ласковыми пальцами играл на струнах сердца, пел о жизни, и о крови, и о том, что даже сбившийся с пути находит новые тропы. И песня лилась и лилась, утопая в сердце, вливая свои силы и забирая мысли в пустоту...И хотелось петь вместе с темнотой, слиться с ней...

Глаза открывались тяжело. Неохотно. Противясь свету. И странные мысли были в голове, и непонятные воспоминания. Словно и было, и не было. Что? Когда? И отголоски чужой песни угасли тихо в груди. С тихим стоном села и провела рукой рядом - камень как камень, обычный черный валун. Но сны... И сила. Остались.
Осмотрелась удивленно. За спиной была старая, поросшая колючей травой тропа в камню...А за тропой были стены, обломки камней...И запах запустения. Мертвое место - так звали такие места в Блейзикене. Их боялись. Но они давали силу. Суикун непонимающе провела рукой по камню, но тот был холоден и глух. Мертв, как и само место.
Хотела встать - и заметила в плече обломок стрелы...оперенный конец валялся в пыли неподалеку. Засела стрела неглубоко, кости не задев... Рванула - словно взорвалось небо алым перед глазами. Вскрикнула, зажала рукой потекшую кровь, отбросила наконечник. Болела рука, болели ребра справа, ныла голова над затылком.
Хотела встать - и заныла рана на лопатке. Нанесенная зубами...
-Оооох....
Обернулась через силу и выдохнула. Огромная черная туша лежала вся в зеленоватой крови, дыша тяжело. Страх, липкий, тягучий страх закружился внутри. Нутряной, природный. Не бояться дракона - нельзя, невозможно. И медленно приходило осознание, мираж испарялся, и оставалась боль и ужас.
Осторожными шагами, прихрамывая и держась за раненое плечо, двинулась девушка к дракону. Глаза у зверя были закрыты и вспомнился совет из книги - никогда не смотреть им в глаза. Глупо хихикнула. На добрый толк, следовало немедленно делать ноги, подальше от ящера, от темных и вообще от Подземного мира. А она вот стоит и рассматривает матовую чешую и шипы на хвосте. И надо решать, что делать.
И почти не осознавая, что делает, поражаясь сама себе, стала перед мордой, огромной зубастой мордой, протянула руку, прижала к щетинистому лбу и запела, тихо, словно сама боясь услышать слова.
Мир ветров, и птиц, и света,
Воздушный ток порывистый,
Я призываю вас к ответу,
Я вас прошу о милости.
Поделитесь силами, славою -
Тяжело без вас, тягостно,
Я прошу у вас главное -
Влейте в кровь ему своей благости...
И замерла - а что, если этот мир не слышит ее зова?...

М.: к 4+2-4 (ХП 5)

Тело не слушалось, крылья стали словно чужими, неловкими и казалось, по ним бегают странные муавьишки. Вторым осознанием звук. Тот самый, который почему-то прочно связался с небом и свободой. Низкий, почти неслышимый голос.
Пахло. Пылью, травой, камнем, мускусно - мелким животным-грызуном, а еще - живым. Дракон раздул ноздри, открыл глаза и медленно грузно поднялся, не отрывая взгляда от рыжеволосой. Того, что раны его стали затягиваться даже не заметил, не до того было.
Обведя глазами место, в котором они находились и увидев город, маячивший неприятно близко, он недовольно зашипел и обернулся. Человеком - босым, драным и даже с кухонным ножом. Посмотрел на Суикун изподлобья и наклонил голову.
- Благодарю за свободу, вэттэ. Я в долгу и оплачу эту помощь, если это будет в моих силах. Есть такая помощь, которую я могу оказать?

Стоять и не двигаться. И нож спрятать. Он спрятал. И не двигался. Замер, почти не дыша - выполняя команду инстинктивно, даже не понимая, что именно он делает. И что изменилось с того времени, когда надо было - вот так.
Еще когда с вэттэ летали, была такая привычка: если ему говорили, надо было слушать.
Пока стоял, Драхен цепко выхватил глазами жест, когда рыжеволосая зажала рану и испытал какое-то уж очень сложносочиненое чувство - смесь раздражения, вины, укора и гордости.
Про себя дал оценку тому, как она выглядит, оценил свое жалкое состояние, применил вывод к тому, что знал об Айнадари. Такому оборванцу, как он, главный вход был заказан. Да и ей, хоть и чувствовалась непростая кровь - в том, как держала себя, как смотрела - вернуться будет непросто.
- Я не люблю быть должным. - говорить ему никто не запрещал. - А в город можно попасть и через верх. Правда, теперь все стены будут очень сильно охраняться. При учете магии и ночного часа это может получиться.

Маремьяна:

Суикун кивнула и поднялась. Пошли в сторону гор. Погруженная в себя девушка ответила нескоро, только когда прошли уже значительную часть дороги.
- Суикун мое имя. Я не вэттэ, я человек. Отчасти. И видеть ты меня мог вряд ли - В Нифльхейме я нахожусь всего второй день. В Айнадари я жду судьбу.
Сама же скептически хмыкнула. От чуть улучшившегося настроения волосы стали быстро рыжеть, и девушка снова нахмурилась. И посерела.
- Если мы найдем воду, то мою маскировку можно будет устроить без лишних моральных страданий, хотя по-прежнему не вижу особого смысла лезть за городские стены... Расскажи лучше о себе, Драхен. Про меня говорить неинтересно, а когда еще я доведется разговаривать с драконом?