Лекню | Дата: Воскресенье, 10.03.2013, 05:32 | Сообщение # 1 | ||||||
|
1. Полное имя и прозвище, если есть. Лекню. 2. Раса. Человек 3. Возраст. 72 года. 4. Класс, род деятельности. Маг. 5. Характер и убеждения, слабости. В юности была горда и страстно стремилась к тайным знаниям, но годы успокоили ее нрав, а потеря дара научила смирению. Не смотря на то, что прорицательница – всего лишь голос богов, Лекню позволила себе усомниться в справедливости божественных решений и поступила так, как считала нужным, за что и поплатилась. Но не жалеет о том, что сделала. 6. Внешность. По виду - совсем еще юная девушка, на самом деле – старая провидица, потерявшая свой дар, но не утратившая жизненного опыта. Невысокого роста, хрупкая, русые волосы и серые глаза. Невинное личико, и умудренный жизнью взгляд – вот что такое Лекню. Из прежних украшений на ней остался только золотой начельник-цепочка с бледно-зеленым камнем зебергет (хризолит), который дарит своему владельцу терпение и интуицию. Одета в холщевое платье, перехваченное плетеным пояском, поверх – поношенный плащ. Одежда и обувь ей велики, плащ волочится по земле. Она подвязывает кожаные туфли тряпичной лентой под ступнями и вокруг щиколоток, чтобы не сваливались с ног. 7. Биография. «Кому нужна больная, выжившая из ума старуха? Кому нужна вёльва, потерявшая дар? Никому. И это правильно. Я родилась на хуторе Холодный ручей. Мать моя была там рабыней, пленницей, привезенной хозяином откуда-то из-за моря. Она никогда не жаловалась на жизнь и после моего рождения стала носить крашеные одежды и серебряные броши, но когда к хозяину приехала его дальняя родственница-вёльва, мать пошепталась с ней, а потом подозвала меня. Родственница хозяина была по моим меркам уже глубокой старухой. Это сейчас я понимаю, что тогда моей наставнице едва минуло 40 лет, но мне, не прожившей еще своей десятой зимы, она показалась столь же старой, как и ель с обломанной верхушкой, росшая за хутором. Вёльва посмотрела на меня, а потом достала из поясного мешочка горсть затертых до шелковой гладкости косточек. Она рассыпала их по столу, и я увидела странные знаки – черточки, палочки… Они не имели для меня смысла, но почему-то я поняла, что сделано это не ради забавы. - А ну-ка, мышка, выбери любую, - сказала вёльва, наклоняясь ко мне. Подумав, я ткнула пальцем в одну из косточек, побоявшись даже дотронуться до таинственного знака. Лицо вёльвы разгладилось. Она долго смотрела на косточку, потом кивнула матери: - Подходит. Я вцепилась в подол материного платья, понимая, что сейчас произошло что-то необратимое, непонятное, а потому – страшное. Мать разжала мои пальцы, опустилась рядом на колени и сказала тихо-тихо то, что я поняла лишь спустя много лет: - Тяжело расставаться с тобой, Турид. Но еще тяжелее мне будет, если ты останешься здесь и повторишь мою судьбу. Став вёльвой, ты станешь свободной. А свобода для женщины очень многое значит, особенно если ей предстоит жить в мире мужчин. Я была послушной, и не посмела плакать или просить. В тот же день мать собрала мои нехитрые вещички в узелок, сунула мне в руку горшочек с медом и свежий каравай, завернутый в тряпицу, и я вслед за вёльвой прошла за ворота нашего хутора. Мы оставили позади соседский хутор, и хутор Торстейна Толстого, куда мне до сих пор не разрешалось ходить, и еще много незнакомых мест мы оставили позади. Когда вёльве хотелось есть и спать, она заходила в первый попавшийся богатый дом, садилась на пороге и доставала уже знакомые мне косточки. Ее слушали с благоговеньем и страхом, а потом кормили лучшими кушаньями и укладывали спать на самом удобном месте, на самые мягкие перины и подушки. Мне тоже перепадало от уважения, оказываемого моей наставнице, и вскоре я перестала плакать ночами, вспоминая Холодный ручей и мать. Вёльва разрешила называть себя Ювиной, а мне дала другое имя взамен Турид, сказав, что теперь я – ее новая игра. Так я стала Лекню. Сейчас эти воспоминания подернуты дымкой и кажутся не такими уж важными. А тогда я жадно впитывала все, что слышала, видела и не переставала удивляться. Оказывается, моя вёльва была не единственной в мире. Она привела меня в березовую рощу, где в землянках жило множество таких, как она. Конечно, все они были разными – кто-то гадал на рунах, как моя наставница, кто-то изучал свойства трав, чтобы потом использовать их при лечении и во время таинственных обрядов, до которых меня и остальных учениц еще не допускали. Постепенно я поняла значение слов матери. Не раз мне приходилось видеть, как в березовую рощу темными тенями проскальзывали мужчины в богато расшитых плащах и женщины, увешанные золотыми и серебряными цепочками с головы до ног. Кто-то просил предсказаний, кто-то – талисман для победы в войне, кто-то – снадобье от бесплодия. Иногда вёльвы из общины приглашались ко дворам конунгов и возвращались оттуда с богатыми подарками. Но не богатство и не слава привлекали меня. Власть, которой женщине, вроде бы, и не положено обладать, свобода в словах и поступках, особенность обладания тайными знаниями – вот что было самым главным. Я стала учиться с таким рвением и с таким страстным желанием, что мой дар не замедлил явиться. Он не мог не явиться. Когда мне исполнилось 20, умерла Ювина. Перед смертью она благословила меня и передала во владение свой посох – ясеневую палку, украшенную вороньими перьями. - Ты – божественная провидица, Лекню, - сказала наставница. – Боги говорят с тобой, и ты слышишь их, как если бы находилась рядом с ними. Блюди же себя в чистоте, чтобы не потерять этой удивительной связи. Помнишь, как мать просила взять тебя в ученицы? Тогда я положилась на волю богов и попросила тебя выбрать руну наугад. Помнишь, что ты выбрала? - Нет, - прошептала я, стискивая в волненьи руку Ювины. - Это была руна «лагуз» - руна тайного знания. Знак воды и особого благоволения богов. Ты именно такая. Ты обласкана богами, не забывай об этом никогда. Прошло еще двадцать лет, и я стала главной вёльвой в общине. Я помнила слова Ювины и старалась никогда не терять чистоты – вовремя постилась, проводила обряды очищения и не позволяла никаким человеческим чувствам заглушить во мне голос богов. Так продолжалось много, много лет. Волосы мои стали белыми, как снег, а вены на руках вздулись, словно ручьи, бегущие с гор весной. Глаза почти перестали видеть, но ничто не ускользало от моего духовного взора. Это произошло весной, когда почки на березах только-только показали зеленые язычки. К нам приехала жена конунга с побережья, госпожа Рагнфрид. Вместе с ней были дети конунга – старший сын от первого брака и двое младших, сыновья самой Рагнфрид. Конунг отправил их в рощу вёльв, чтобы каждый получил предсказанье на будущую жизнь. Гостей проводили в мою землянку. Они долго показывали подарки, которые привезли. Подарки были, поистине, королевскими, но не они занимали меня. Четверо человек сидели передо мной, и я видела их судьбы и помыслы так же ясно, как если бы читала в книге. Старший сын конунга был красивым, стройным юношей с густыми волосами и голубыми, как небо весной, глазами. Он улыбался мачехе и братьям и почтительно кланялся прислуживавшим вёльвам. Но не славную судьбу видела я за его плечами. Тень умершей матери обнимала его, и голоса богов сказали: не пройдет и недели, как мачеха отравит его ядом, который попросит у тебя, чтобы наследником конунга стал ее отпрыск. Мне показалось это несправедливым, потому что сыновья Рагнфрид были ленивыми и жадными. Но голоса богов предостерегли: старший сын конунга слишком хорош и добр для этого мира, его давно ждут в царстве Хель, и это правильно, потому что нынешние люди не заслуживает добрых правителей. Так говорили мне голоса богов, и я не сомневалась в их правоте. Но чем больше я смотрела на юношу, тем больше восставало мое сердце. В тот же вечер я приняла решенье. Я напоила Рагнфрид горячим медовым напитком с особым снадобьем, о котором ей знать не нужно было, и предсказала ее сыновьям блистательную судьбу, а пасынку – скорую смерть. Рагнфрид была так довольна, что даже не попросила у меня яда. Она оставила в общине свою головную повязку, на которой было нашито триста золотых колец. Через несколько дней до нас дошли слухи о внезапной смерти жены конунга, а сам конунг, по моему совету, назначил наследником старшего сына. Было бы странным, если бы боги промедлили с возмездьем. На следующий день после назначения конунга я проснулась с чувством пустоты и боли в теле. Я бросила руны, но ничего не услышала. Боги оставили меня. Кому нужна вёльва, потерявшая дар? Никому. И это правильно. С моей стороны было бы преступлением продолжать строить из себя великую провидицу. Я рассказала обо всем общине, и меня должны были отправить прямиком в царство Хель. Те из нас, кто получал имена от огня, подвергались сожжению, кто получал имена от воздуха – вешались на священном дубе, мне же, получившей имя от воды, предстояла иная смерть. После обряда передачи посоха меня отвели к водам Лейфтра и усадили на плотик из веток. Плотик оттолкнули от бега руками, потом шестами, и вот я – некогда знаменитая прорицательница Лекню, плыву навстречу Хель. Как быстро закончилась моя игра. Сказать, по-правде, я не жалела о том, что сделала. Наверное, поэтому Хель не спешила забирать меня к себе, предоставив плыть навстречу неизвестности. Я плыла день, вечер, и незаметно уснула. Проснулась я оттого, что мой плотик ударился обо что-то твердое. Это оказались корни огромного дерева, проросшие далеко в реку. Я успела только слабо вскрикнуть, как вода накрыла меня с головой. Для старухи, уже готовой к смерти, я повела себя неосмотрительно – замолотила руками и ногами, хотя плавать не умела никогда. Пальцы мои вцепились в какие-то ветки, и словно неведомая сила поволокла меня в сторону, против теченья. А может, это мое тело так не хотело умирать, что нашло в себе силы спасаться, презрев старость? Берег оказался ближе, чем я думала, но сил у меня хватило ровно настолько, чтобы выползти из реки по колено и упасть тут же, обнимая неласковую, каменистую землю. Повалявшись сколько-то в забытьи, я очнулась, чувствуя, что замерзаю. Мой мокрый плащ уже покрывался корочкой льда. Клацая последними четырьмя зубами, я проползла чуть дальше, не разбирая дороги, волосы – грязные и мокрые – застилали мне глаза. В то мгновенье я думала только о том, чтобы согреться. И как самая прекрасная музыка, раздался вдруг голос: - Лекню, иди сюда… Я согрею тебя волчьей шкурой, я принесу утешенье… Я поползла на голос, и вскоре коснулась густого меха – белого, как снег. Это была шкура, укрывавшая что-то у корней дерева. Продрогшая до костей, я откинула край шкуры и забралась под нее. Больше мне ни до чего не было дела. Сколько я проспала под белой шкурой, сказать трудно. Верно, долго, потому что проснулась от голода. Под шкурой было тепло и уютно, но я все равно высунула нос наружу, чтобы понять, куда меня занесло. Вокруг были сухой лес и туман. Приподнявшись на локтях, я увидела мужчину, сидевшего рядом. Седой, бородатый, с усталым горестным лицом, испещренным морщинами, он, казалось, уснул, прислонившись к стволу дерева. Я позвала его, он не ответил. Потом я заметила, что льдинки не тают на его лице. Старик был мертв. Сердце мое дрогнуло от жалости – отдав мне шкуру, несчастный замерз сам. - Не вини себя, Лекню, - вдруг я снова услышала тот тихий голос, что позвал меня согреться. – Он умер много веков назад, и не ты была тому причиной. Тут я обнаружила, что нахожусь под шкурой не одна. Рядом со мной лежала юная девушка, прекрасная, как альва из сказок. Глаза ее были плотно сомкнуты, а на щеках блестели льдинки, как застывшие слезы. - Не бойся, это я говорю с тобой, - продолжал голос, хотя губы девушки оставались неподвижными. – Лекню, Лекню! Избранная богами Лекню! Запомни то, что я скажу тебе и передай… - мне показалось, что со мной говорит дерево, но разве такое возможно?!. Трижды голос прочитал неизвестную мне рунную песню и заставил повторить, пока я запомнила все слово в слово. Также он поведал, кому я должна была пропеть эту песню, но слова были туманны. - И еще, - проговорил голос прежде, чем замолчать, - возьми это. Кусочек – тебе, остальное – ему… Мне показалось, что надо мной пробежал зверек - белка в серой зимней шкурке. Потом что-то маленькое и круглое скатилось по веткам и упало на землю. - Передать песню! – проворчала я, вытаскивая на холод свои старческие кости. – Не того вы нашли проводника! Таким древним старухам один путь – в царство Хель, а там рунные песни не помогут! Но я все же пошарила по земле и нашла... небольшое золотое яблоко! Казалось, туман и сумерки отскочили от него, словно опаленные солнечным пламенем. Я крутила диковину и так, и эдак, а потом, следуя наставлениям, откусила небольшой кусочек. Кости и жилы мои затрещали, и я с изумлением взглянула на свои волосы, превратившиеся из бесцветных патл в русые косы, какими они когда-то были. Не веря чуду, я вытянула вперед руки – кожа моя стала молодой и упругой, а скрюченные пальцы выпрямились. Я вскочила, и ноги мои отозвались молодой резвостью, а не болью. Правда, одежда болталась теперь, как тряпки на огородном пугале, а кожаные туфли сваливались с ног. Ну и что! Усмехнувшись, я оборвала подол и подвязала лентами туфли под пяткой и у щиколотки. Потом я поклонилась девушке и старцу, спрятала золотое яблоко в поясной кошель и пошла сквозь туман. У меня снова была цель, было молодое тело – и целая жизнь впереди». 8. Навыки и умения. Ей известны значения рун, камней и некоторых трав. Знает древние песни и хорошо разбирается в людях. Но теперь у нее нет каких-либо сверхъестественных способностей. Обыкновенная девушка, которая не может защитить себя, развести огонь и смутно представляет, как приготовить пищу. 9. Имущество, инвентарь, оружие. Золотое надкушенное яблоко, дарующее тому, кто его попробует молодость, чем продлевает жизнь. Артефакт может быть отдан кому-либо другому только по доброй воле, в противном случае теряет свои свойства.Золотое украшение с зеленым камнем, которое она вплетает в волосы, поношенная мешковатая одежда – вот и все ее имущество. Да! Еще мешочек с гадательными рунами, теперь бесполезными. 10. Статисты. Нет. 11. Пожелания к роли, девиз, цели в игре. Мне все на форуме ОЧЕНЬ понравилось, хочется скорее приступить к игре. 12. Связь с вами. ЛС. 13. Как часто можете отписываться. Ежедневно! Прикрепления:
2136915.jpg
(24.2 Kb)
Сообщение изменил:Лекню - Среда, 13.03.2013, 14:31
|
||||||