Тающий снег

Дата: Четверг, 20.02.2014, 01:35 | Сообщение # 46

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

- Идут? - спросил Гунульв у своего мага, поднимаясь на барбакан западных ворот.
- Нет пока, - отрицательно покачал головой Фагим, - Может, зря мы ребят посылаем все время? А что, как Шеддин перейдет в наступление?
- Да, я то же знаю, что нам не помешала бы надежная конная разведка. Да где взять ее-то? И насчет фуражиров я уже говорил...
- Да-да, город может сесть в осаду, а Яворову Долину ты хочешь присобачить к Вилее... Я все это уже слышал. И знаю о твоей сильной нелюбви к разбойному люду. Да и вообще к люду, - пошутил маг, весело оскалившись, - Ты какой-то злой все время. У тебя хоть баба есть?
Фагим шутил и шутил весьма опасно. Но маг прекрасно осознавал свою полезность и понимал, что Гунульв его прирежет лишь в двух случаях - открытое неподчинение приказам или предательство.
- Это у тебя бабы, колдун, - процедил юноша, - А у меня любимая...
Фагим хотел было выпустить очередную остроту, но что-то странное ему показалось в поведении командира. Как-то непривычно было видеть Гунульва Бездельника с затуманившимся взглядом, мечтательно теребящего бывший когда-то белым, а ныне - изрядно посеревший, шарф. Интуиция, выработанная долгими годами не самой честной жизни с ее постоянной необходимостью быстро шевелить мозгами, тут же подсказало Фагиму, что конкретно с этим отроком.
Некстати вспомнились балачки Браго, которые он ранее очень тихо расказывал ратникам (сейчас уже молчит, ибо горцы за Гунульва вполне могли и отметелить коморничего). О колдунье, которая в радгарском Або околдовала юного вилейца, из-за чего тот и очутился в Верхней Слевии. Да еще и странную магию ощутил вдруг колдун в этом сером шарфе. Почти незаметную, но очень стойкую. Да и шарф выглядел немного нелепо с учетом поздней весны.
- Сними как ты шарф, командир, - без своих привычных насмешек, абсоюлютно среьезным голосом вдруг попросил Фагим, - Проверить надо, ты, похоже, под заклятьем...
- Браго наслушался? - усмехнулся Гунульв, нехорошо щурясь.
- И это тоже, - не стал скрывать маг, - Но ничего ведь плохого не будет, если я проверю тебя на заклятье?
- Не знал, что ты еще и мозгоправ.
- Вот в чем не практиковался, так это в менталистике, - хмыкнул колдун, - Я просто ударю по тебе сырой силой. Она должна вызвать перегруз плетения, и оно рассыпется. Ментальная магия штука тонкая, слетает достаточно быстро.
- Так мы сколько уже в Слевии, - заметил Гунульв, - И я все еще под заклятьем, по-твоему?
- Думаю, что да, и мне это очень не нравится. И еще не нравится, что его до сих пор не заметил никто. Такое впечателние, что на тебя наложили легкое очарование, которое аномально долго держится. Ты ни в каком ритуале не участвовал?
- Так я же при тебе жертвоприношение проводил. Да и до этого повод случился...
От спокойного признания Гунульва Фагим внутренне содрогнулся. Он вспомнил, как страшно окончил свой жизненный путь Курбан Козодуб, и тут же осознал, что Гунульв не будет церемониться с ним, если сочтет вдруг нужным...
"Да херня это... И Бездельник, чтобы ни говорили о нем, а просто так никого не валит, да и я на его стороне ведь..."
Успокоив себя таким рассуждением, Фагим собрался с мыслями и дал ответ:
- Нет, это не могло повлиять. Никак. Ты бы в безмозглого берсерка тогда бы превратился, а не лыбу давил. Тут скорее... Что, первый раз был с ней?
Увидев гнев в глазах Гунульва, колдун непроизвольно отступил пару шагов. Он бы и еще парочку сделал, да вовремя вспомнил, что под ногами не матушка земля, а камень не самого большого по площади барбакана. Об этом же вспомнил и сам Гунульв. Переломанные кости отрядного колдуна юноше были не нужны, а потому огромным усилием воли командир взял себя в руки.
- Ты бы подбирал все же слова, кудесник, - зло процедил Бездельник, ограничившись в качестве ответа утвердительным кивком.
- Ладно, давай спустимся, - предложил маг, - Это довольно неприятно будет, и как бы ты катаясь, не покатился бы вниз. Да и отойдем куда-то, чтобы парни не видели, да и разговоры не пошли.
- Спустимся-то спустимся, а вот уходить не будем. И так слухи ходят, чего уже тут. А все же не верю я...
- Давай наконец проверим. Только шарф твой скинь. Вот в нем точно есть магия, это я отвечаю.
Гунульв только пожал плечами, но первым спустился с барбакана, на ходу разматывая подаренный Хельгой шарф.
- По ощущением напоминает очарование, - сказал колдун, внимательно вертя в руках изделие неизвестного радгарского ткача, - Но точно сказать не могу, я такие вещи хоть и встречал, но в них ни хрена не понимаю. Ладно, готовься.
Откинув шарф на ближайший воз с сеном, Фагим без предупреждение вскинул вперед руки и ударил потоком сырой магии.
Удар для юноши и в самом деле оказался весьма неприятным, если не сказать больше. Но к удивлению Фагима, командир вже же устоял на ногах, хотя при этом завертел руками, зашатался и выругался, шипя что-то сквозь зубы.
- Ну что, помогло? - спросил зло Гунульв, через несколько секунд более-менее придя в себя.
- Должно, - пожал плечами маг, - Попробуй вспомнить свою ведьму.
Юноша тут же вызвал в памяти образ рыжеволосой красавицы. Вновь его захлестнула волна тепла, но она не шла ни в какое сравнение с предыдущими ощущениями.
Влюбленность, восхищение... Но уж никак не обожание или беспрекословное подчинение.
- Кажется, помогло, - довольно произнес маг, видя, что взгляд юноши остается ясным, да и улыбка стала не столь счастливой, просто мечтательной.
- Должен тебе, маг, - сказал юноша приходя в себя и оглядываясь на собарвшихся у барбакана солдат, - Ничего страшного, парни, старые дела.
- Не благодари, - хмыкнул маг, - Пока не осмыслишь заново свои приключения с ведьмой.
Гунульв уже хотел что-то ответить, как раздался голос дозорного:
- Идут! Буга возвращается...

Вообще говоря, Буга ездил не только и не столько за провиантом, как для ликвидации последней из вооруженных шайек, что как грибы после дождя появились в Яворовой Долине, едва сам город пал в руки вилейцев. Понять логику разбойного люда было несложно: своих войск уже нету, зато чужие под боком, и пока в этих краях появится хоть какая-то власть, можно неплохо нажится, а все беспорядки списать на вилейцев.
Не учли разбойнички сразу трех вещей: во-первых, Гунульв Бездельник не различал бандитов по их национальности, во-вторых, ему нисколько не хотелось, чтобы на его воинскую честь лягло пятно чужих бесчинств, а в-третьих, власть в Яворовой Долине была установлена очень быстро и, разумеется, довольно жесткая - Гунульв всерьез раздумывал над присоединением этого края к Вилее.
Юноша был уверен, что и в Неймане хватает сторонников его мнения, так как Яворов был тем замком, на который можно было надежно запереть западную границу страны. Ну и про решение продовольственных проблем Слевии забывать не стоило: возить хлеб через горы Красной Вилеи горцам выходило весьма накладно.
Впрочем, о местных бандитах вилейцы узнали относительно случайно, когда их фураж-группы принялись вывозить из соседних деревень провиант - отряд Гунульва, сидевший в плену гарнизон, армию Кейстута, которая должна была подойти с недели на неделю, да и самих горожан требовалось кормить, не говоря уже про возможную осаду. Не желая подставлять будущих подданых князя под плети шеддинских сотников, Гунульв распорядился выдавать старостам местных сел расписки, что мол, такого-то числа в такой-то деревне Войском Вилейским было реквизировано то-то и то-то...
И первый же староста, к которому заявился Гунульв с тремя десятками фуражиров прямо заявил, что уже вилейские войска здесь побывали и реквизицию провели. Правда, признавал староста, забулдыга из соседнего хутора Мушка Мохнач имел такое же отношение к Войску Вилейскому, как сам староста - к славному менгурскому купечеству, но со жратвой для Яворовского гарнизона в любом случае есть некие неурядицы.
"Неурядицы" не помешали Гунульву здорово почистить деревенские амбары, но и сам Мушка того вечера не пережил. А последующие две недели Гунульв методично зачищал местность от бандитов, заодно и пополняя яворовские склады. Шеддинские крестьяне затихли в ожидании грядущих событий - их пугала слава Гунульва и его холодная жестокость, но даже самые ярые партиоты (коих было немного, все желающие помахать мечом во славу Шеддина давно уже записались добровольцами на войну) признавали высокую дисциплинированность захватчиков и их добросовестное отношение к охране занятой территории. Ну, и расписки в какой-то степени сыграли свою роль, хотя старосты прекрасно осознавали, что шеддинская казна ни медяка не компенсирует им, хоть бы и лично Один поставил на тех бумагах свою печать. Зато, мелькала изредка мысль, возможно заплатит вилейская...
Зачистками руководил в основном Буга. Этот горец, потерявший все из-за карателей, оторвался на разбойниках по полной. Так, что уже через десять дней даже самые отмороженные осознали, что пора валить из негостеприимных краев. Свалили, они, конечно же, дальше на запад, благодаря чему леса от границ Яворовой Долины и чуть ли не по самый Шеддин кишели любителями легкой наживы - на фоне военных поражений преступность в стране росла невиданными темпами. Там уже Гунульв достать их не мог, но у Шеддина, рассудил отрок, должны же быть и свои дружинники.
Тем временем жизнь в Яворове более-менее пришла в нормальное русло, если не учитывать комендантский час и определенные запреты на перемещения. Комендантом гарнизона был назначен Балек, Браго с прикомандированным к нему Гаргом (для пресекновения возможных злоупотреблений, на которые был столь горазд коморничий) засел на складах, Мокрица отвечал за тренировки личного состава, Фагим с переменным успехом натаскивал Торкуса, а Буга пропадал в рейдах. Сам же Гунульв, казалось бы, решил хоть немного оправдать свое прозвище, и целыми днями, то сидел с бумагами, то слонялся туда-сюда по городу, время от времени давая какие-либо указания.
На самом деле, вилеец просто давал своим подчиненным возможность побыть в шкуре самостоятельного командира, ну а сам размышлял над дальнейшим развитием военной кампании. И хотя у него уже сложилось в мыслях несколько планов, точное решение можно было принять лишь после установления надежной связи с Кейстутом. Ну, или после личной встречи с воеводой...

Ненавижу гребанный юкоз! А также - отсутствие кнопки профиль!!!
Айфар, если опять забыл - профиль, грррр, в личке!
Девушка, как вы относитесь к сексу с незнакомым молодым человеком? Негативно?! Ну, тогда разрешите представиться...
Навыки: воин, сопротивление слабой магии.
Артефакты:
Статисты:

Сообщение изменил:Гунульв - Суббота, 14.06.2014, 23:09

Хельга

Дата: Воскресенье, 23.02.2014, 00:16 | Сообщение # 47

оставил постов: 843

замечен в:

воспет
[ 56 ]

Offline

Что это было: сон или морок?
Хельга все также сидела на земле, обхватив согнутые колени, но что-то поменялось вокруг и в ней самой. Она подслеповато оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что ее беспокоит: гомон птиц, слишком яркое солнце,пищащая мошкары, набухшие почки? Весна?... Весна!
- Весна?
- Мир проснулся и ты вместе с ним.
Блодуэдд испытующе посмотрела на ванку слепыми глазами, улыбнулась и протянула руку
- Пойдем
Хельга поднялась и только тогда поняла, как затекло ее тело, как оно жаждало движения. Они шли вглубь леса, проваливаясь в зеленый мох и вдыхая теплый запах весны.
Весна... Новая жизнь, новые надежды...
Теплые, ласкающие лучи солнца гуляли по коже Хельги, она улыбалась им, как и летящей серебренной ните паутины, как и первым белым цветам, спрятавшимся в прошлогодней траве.
- Ответы вокруг нас, во всем, в каждом движении, в каждом дыхании. Ты уже умеешь задавать вопросы, теперь научись получать ответы... Что ты видишь?
- Почки. Небо. Мошкару. Цветы
Хельга, как послушная ученица, оглядывалась по сторонам, крутя головой и называя все подряд, что падало под ее взгляд. Древесница только улыбалась.
- Не так. Не все подряд. Что ты увидела первым?
- Первым? - легко ли сказать, что ты видишь первым, вторым. третьим, когда вокруг играют краски и жизнь бурлит в каждом движении, в каждом дыхании - Первым... первым — небо. Высокое и голубое.
- Это и есть ответ.
- На что? Я не задавала никаких вопросов.
- Но ты надеялась. Весна — новая жизнь. Разве, нет? - Эдвин насмешливо улыбнулась и посмотрела чуть склонив голову на бок.
- Ответ на твои надежды. Ответ на твои вопросы. Ты задаешь вопрос и получаешь ответ в том, что видишь, в каждом движении, в каждом дыхании.
- Даже, если вопрос о другом, других?
Древесницы молча кивнули и, улыбаясь, смотрели на ванку, ожидая следующего ее вопроса.
Хельга на пятках, заложив руки за спину, отвернулась от ведьм и посмотрела в спокойное небо
Жив Гунульв? Нашел кольцо?
С резким криком с ветки сорвалась ворона, а за ней и остальная стая, полетевшая на юг.
Жив
- Задавай только один вопрос — за спиной раздался голос Эдвин.
Хельге не понравилось, что древесницы читают ее, она передернула плечами, зажмурилась до боли в веках и, покачнувшись с пятки на носок, задала вопрос
- Гунульв нашел кольцо Локи, отца Хель?
Ответом была тишина. Словно все живое замерло, услышав имя богини мертвых. Ванка открыла глаза, но даже ветер не шевелил ветви.
- Видимо, нет — снова подала голос Эдвин.
Хельга снова зажмурилась, пытаясь перестать злиться на выскочку, но, если бы она обернулась, то увидела как посерело лицо слепой девочки.

Хельга
Навыки: магия воздуха, ментальная магия, алхимия, магия земли,гипноз, знает и умеет читать руны, ездит верхом, бой на мечах, трансформация (в кошку)
Артефакты: пектораль (позволяет видеть магию), меч Хаэлас
Статисты:-

Дота

Дата: Воскресенье, 23.02.2014, 02:41 | Сообщение # 48

оставил постов: 20

замечен в:

воспет
[ 3 ]

Offline

- Пчих.
Раздался в маленькой и жарко натопленной комнате, завешанной коврами на толстых стенах и занавесками вместо перегородок.
На высокой кровати, среди горы подушек и под двумя пушистыми одеялами лежал, чихал и хлюпал носом русоволосый, курносый мальчишка с лихорадочным блеском в глазах и румянцем на щеках. Он покосился на сидящую рядом сестру, тоскливым взглядом посмотрел на стрельчатые окна, сквозь которые попадали солнечные лучи, освещая книгу в руках девочки.
- Ворон принес воду?
- Ворон, делать нечего, полетел, а волк держит его вороненка. Далеко или близко летел ворон, но принес он живой и мертвой воды. Волк спрыснул мертвой водой раны витязю, раны зажили; спрыснул его живой водой - витязю ожил.
“Ох, крепко же я спал!” - сказал витязь.
Живая и мертвая вода... Жаль, что нет ее. Сколько бы воинов не погибло, сколько бы можно было спасти... Отец, недавно, шепотом рассказывал матери, что князь отправляет на войну отроков, «детей дотиных годов». Эх, и они не вернуться... А была бы живая и мертвая вода, то не пришлось бы Колле носить траур по муж, расцарапывать нежное свое лицо и одевать на хрупкие пальцы тяжелые кольца...
- Дота, ты о чем задумалась? Пчих.
- Если не перестанешь чихать, то на улицу отправлю, под окнами бегать.
- Правда? Пчих, пчих, пчих.

Гунульв

Дата: Пятница, 28.02.2014, 18:40 | Сообщение # 49

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Кейстут со своим воинством объявился в конце мая. В один из пригожих теплых деньков стража у восточный ворот заметила большой воинский отряд, который змеей растянулся по дороге. Вскоре после этого на взмыленном коне прискакал гонец, юноша лет 18-ти.
- Открывай! - гаркунл джура, - Да пошевеливайся, Кейстут ждать не любит!
- Полегче, паря, - осадил его дозорный с барбакана, горец лет тридцати с солидной бородой, - Давай, сначала выясним, кто ты такой. Бумаги какие-то есть?
- Да ты что? - удивился джура, - Так свои же!
- Тут не так-то легко разобрать, кто кому свой, - ухмыльнуся дозорный, - Ворот никто не откроет, пока этого командир не прикажет. Откуда мы знаем, кто это пожаловал? Может, свои, а может и чужие.
- Когда мы пришли сюда, - добавил другой стражник, - Своих в Слевии уж точно было меньше, чем чужих. Так что скачи обратно.
Джура, отчаянно ругаясь, развернул коня и ускакал обратно.
Через 15 минут к воротам подъехала уже целая кавалькада из трех десятков вооруженных всадников, которую возглавля лично Кейстут. Но и встречал воеводу не разомлевший на солнышке горец, а лично Гунульв.
- Может, еще и с меня грамоту потребуешь? - Кейстут весело оскалился, увидев подчиненного, но в его улыбке было что-то зловещее. Причем, не от того, что он задумывал что-то злое против юноши, у него так само по себе получалось.
- Ты сам себе грамота, воевода, - ухмыльнулся Гунульв, после чего махнул рукой своим. Стражи тут же распахнули ворота, - Рад видеть тебя в добром здравии.
- Да уж, будь я не в добром здравии, ты бы очутился в ловушке, - подтвердил Кейстут, проезжая через ворота, - Показывай, где тут моя новая резиденция, откуда я буду вершить, править и прочее...
Добравшись до замка, Кейстут тут же приказал ближникам проследить за размещением войск, а сам вместе с Гунульвом и остальными своими старшими командирами оккупировал залу для военных советов.
- Ладно, вино там, пляски и прочее будет позже, - первым делом огласил воевода, когда все расселись, - А сейчас начнем с более приятных вещей. Итак, вдвое меньший чем я отрок, вот приказ князя о производстве тебя в сотники Войска Вилейского и грамота о жаловании тебе боярского чина. Это награда за Яворов, ну и за то побоище, что ты до этого устроил на территории, за которую отвечал. Приказы о повышении своих сам уже напишешь.
- Слава князю Ольгерду и да стоит Вилея, - спокойным голосом ответил юноша, придвигая грамоты к себе, но даже не смотря на них. Но внутри у него все бурлило от радости и счастья. Он позже прочтет грамоты, наедине...
- А теперь к делам нужным, - продолжил заседание Кейстут, самолично разворачивая на столе большой лист пергамента с картой Вилеи и окрестностей.

*тут должна быть карта, кою я не закончил*

Гунульв оглядел собравшихся. Со всеми он был шапочно знаком, так как эти люди получили перевод в Войско из дружины.
Справа от Кейстута сидел Малик Буйный, здоровенный детина с длинными каштановыми волосами и короткой бордокой. Он считался грозным воином, но был в свое время разжалован из десятников, ибо пьянствовал Малик беспробудно, а драки по пьяной лавочке у него случались каждую неделю. Еще до отбытия Гуна в Дымну многие считали, что карьера Буйного закончена, и вскоре его отошлют куда-то на задворки страны, но вот ведь как случилось...
Своему неожиданному взлету Малик целиком и полностью был обязан Кейстуту. А даже, кто сильно получал от бывшего дружинника, признавали, что тот все же не предатель по самой своей сути и добро помнит. А это означало, что Кейстут таким образом обзавелся верным цепным псом, готовым вслед за ним сорваться хоть на штурм Марки, хоть пасть дракону.
Впрочем, про остальных командиров можно было сказать то же самое, что и про Малика, разве что они были менее злобного характера, более уравновешены и спокойны.
Бренгар Рубака, крепкий воин сорока лет, долго и верно тянул лямку без шансов на повышение. То есть шансы были, но Бренгара постоянно кто-то обходил. Он десять лет отслужил в различных дружинах нордлингских конунгов, еще десять отдал Вилее, но только сейчас был замечен и оценен вышестоящими. И Бренгар теперь вовсю стремился оправдать доверие воеводы. Именно он не так давно пер по южным тропам, как дикий вепрь, стремясь вытеснить шеддинцев из верховьев Таасты.
Сокира, грузный мужчина с испитым и угрюмым лицом, был как раз родом из Слевии, правда, из Нижней. В дружину попал относительно случайно: был сей муж в молодсти разбойником, которого вот-вот должны были изловить. И приди Торвальд Суанарсон с походом на полгода попозже, возможно, что и изловили бы. Так что не пошел Сокира, а прямо-таки побежал к вилейцам, предлагая им свои услуги как проводника, да так и прижился в дружине.
Сослуживцы его не любили, да и сам он предпочитал проводить общество в компании бутылки. Имя его все давно забыли и звали исключительно по прозвищу. Кейстуту не составило труда переманить Сокиру к себе, да и не слишком-то и держали этого воина в дружине.
Светояр Сильный был, в отличие от остальных своих коллег, на очень даже хорошем счету у князя, любимейшим сотником воеводы Линаса. Именно он и его бойцы вытащили израненное тело воеводы из той злополучной битвы. Но был этот гордый и неуступчивый человек на ножах ни с кем иным, как с самим Янисом Полозом, героем всех следопытов Вилеи. И едва только Полоз пошел вверх, как Светояру стало казаться, что его затирают. На западный фронт он попросился сам и показал там себя с лучшей стороны, без таких успехов, как Гунульв, но и без откровенного провала Сокиры. По крайней мере, где-то половина его отряда уцелела.
Жийво (просто Жийво, прозвищем сей воин не обзавелся), как и Сокира, был бандитом в юности, но не шеддинским, как Сокира, а вилейским. Тем не менее, войско из него сделало человека. Воином он был отличным, но человеком был себе на уме, к гешефтам весьма склонен, чем весьма был похож на Браго. В общем, в армию Кейстута ему посоветовали перевестись весьма настоятельно...
Умар Беспутный, дерзкий, шумный и наглый молодой мужчина весьма буйного нрава прозвище свое заслужил не зря. Как воин, да и как командир он был весьма посредственен, хотя был о себе довольно высокого менения. А еще Умару весьма везло в бою, благодаря чему он и дожил хоть до какого-то чина.
Ну и отдельно стоило сказать про Кибича с Клестом. Впрочем, эти разбойники уцелели чудом, и здесь присутствовали исключительно для того, чтобы Кейстуту было сподручнее не спускать с них глаз. Вид у обоих был весьма пришибленный.
Кроме того, в помещении присуствовал и незнакомый Гунульву воин в весьма справном обмундировании. Как позже выяснилось это был змиевградский комендант по имени Альдун, взятый со своим двумя сотнями Кейстутом на фронт, мужчина крепкий, умный, в самом расцвете сил.

Сообщение изменил:Гунульв - Воскресенье, 15.06.2014, 00:14

Хельга

Дата: Вторник, 06.05.2014, 12:46 | Сообщение # 50

оставил постов: 843

замечен в:

воспет
[ 56 ]

Offline

Дни проходили, сменялись ночами, рассветы уступали место закатам, дриады расскрывали секреты знаний Хельге, ванка же впитывала их, как молодое деревце весенюю влагу. А весна все отчётливее вступала в свои права: проплешины рыхлого снега расстаяли, обнажив жухлые опавшие листья и серые длинные ости прошлогодних трав, сквозь которые, зеленея пробивались молодые ростки; ветви деревьев и кустов скрылись в молодых листочках; в небе, в свадебном танце, кружили птицы; тёплый, ласковый, весенний ветерок сменился холодным, майским ветром с обжигающим теплом слепящего солнца.
Но сердце Хельги не отвечало маняще-ленивому спокойствию природы, не поддавалось страстному дыханию весны - в ее сердце с каждым днём росло беспокойство, по ночам ей снилась дорога, путь к соколиной горе, мальчишка в бою и кольцо - обещание, данное Богине Смерти. Но в этих снах не было Сердца,
Дриады говорили, что люди умирают каждую ночь - во сне, потому-то ванка и думала, что Хель звала её в дорогу, на поиски кольца Локи.
- Эх,..
В первый день лета, когда в воздухе пищали комары, а под ногами начали распускаться фиолетовые цветки мышиного горошка, Хельга собралась в путь, больше она не могла быть в лесу, рядом с дриадами, все её тело, её сердце требовали движения и поиска того, что могло бы освободить её душу от пут, что сжимали её все сильнее.
Дриады тепло попращались с ванкой, напомнив ей о данном обещании. Только слепая девочка сказала ей, стоя на опушке
- Не ищи того, кто хорошо спрятан. Сердце вернётся, когда Миры будут нуждаться в силе Древа.

Сообщение изменил:Хельга - Четверг, 08.05.2014, 18:22

Дота

Дата: Вторник, 06.05.2014, 16:47 | Сообщение # 51

оставил постов: 20

замечен в:

воспет
[ 3 ]

Offline

-Выпрями спину, плечи расправь. Мы же не в муравья целимся, а во врага
Алхимик все чаще приходил в дом Полторацкх и учил боярских детей приемам самообороны, вот только с каждым новым занятием эти приёмы, все больше, становились похожимии на приёмы нападения, удара, что наводило на мысль: <<Радгарцы рядом>>.
<<Враг>> - краткое и обьемлюющее слово. В нем собрано все - ярость и ненависть к захватчику, любовь и желание защитить себя и свою землю. Никому в Вилеи, а уж тем более тем, кто родился во времена войны, не нужно было обьяснять кто такой Радгарец и почему он их враг. Истории о том, как он, его армия, его люди разоряли страну, сжигали дома, издевались над женщинами и детьми, убивали юнош и мужчин, передавались из уст в уста. В доме Полторацких, порой, находили приют те, кому нужна была помощь - их кормили, одевали и снабжали провизией в путь.
Доте не пришлось слишком долго представлять врага, она хорошо его знала.
Девушка выпрямила спину, расправила плечи, натянула тетиву и выпустила стрелу в красную тряпку, что обозначала сердце у соломенного чучела.
- Попала?
- Ранила. Ты не должна бояться или оправдывать врага. Либо ты, либо тебя. Ещё выстрел.
Учитель протянул Доте ещё одну стрелу.

Гунульв

Дата: Воскресенье, 15.06.2014, 00:35 | Сообщение # 52

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

- Итак, - начал Кейстут с некоторой иронией в голосе, - Грозные мои вои, гордость и краса Вилеи. Освободители Слевии... Если завтра я еще раз услышу слова о том, что мы свое дело сделали, пора и по домам, я начну с того, что повешу не только наглеца, но и весь десяток.
Кейтут говорил вроде бы и ласково, но у воев мороз пробежал по коже. Все прекрасно знали, что не бросает Окаянный слов на ветер.
- Наше дело - закончить войну, причем на тех позициях, на которых укрепились... Это всем понятно?
- Ну дык захватили мы больше, чем нужно было, - неуверенно ответил Бренгар, - Должен Шеддинец идти на мир...
- Яворов отдавать нельзя! - тут же жестко возразил Гунульв, - Это - ключ к нашим землям.
- Правильно мыслишь, - усмехнулся Кейстут, - Яворов мы никак не можем отдать. Более того, сейчас ведуться переговоры с Хайде, чтобы этот город добровольно перешел под руку князя Ольгерда. Зачем нам Хайде без Яворовой Долины? И какой им смысл переходить к нам, если они станут первыми, кто попадет под удар в новой войне? Так что будем стоять здесь.
- А если обратно отступить? - влез вдруг Умар, - Справлялись же. Снова устроим засады.
- Еще одной такой круговерти войско не выдержит, - покачал головой Рубака, - Да и Слевия уже истощена до предела.
- Да, - согласился воевода, - Врага встречать придется здесь. А войск у него в четыре раза больше. Ну, конечно, часть он оставит по гарнизонам, но мы можем рассчитывать на вторую такую же армию, что мы разбили под Таастой.
- Пора прекращать, Кейстут, - озабоченно произнес Светояр, - Хель с ним, с тем Яворовым. Мы вертелись как могли, но дальше у нас просто нет сил. Ты сам прекрасно понимаешь, что падение Яворова - это просто чудо, на которое никто не рассчитывал. Разбить Шеддин еще и здесь, теми силами. что у нас есть... Сейчас мы держим Хельми за бороду, но если дальше лезть на рожон, он своей бородой пожертвует. И тогда нам мало не покажется. Надо идти на мир.
Из всех присутствующих только Сильный мог осмелиться оспаривать слова воеводы, только у него было такое право... и только ему могло сойти это с рук.
- Надо, Сильный, надо, - усмехнулся Окаянный, оглядывая взглядом остальных. Но остальные были большей частью согласны со Светояром.
- Люди очень устали, воевода, - осмелился сказать Жийво, - Если мы им скажем, что предстоят еще битвы...
- А за Вилею битв не предстоит? - прорычал Гунульв, - Или кто-то надеется отсидеться.
- Не все такие безбашенные как ты, - возразил бывший отрядный начальник Гунульва.
- Не все просто-напросто занимают свое место, - тихо, чуть ли не нараспев произнес Кейстут, но эти слова заставили Жийво побледнеть.
- Валить их здесь, - махнул рукой уже успевший где-то хлестнуть с утреца Малик.
- Я не восторге от идеи стоять здесь дальше, тем более, что крепкая рать нужна на востоке. Надо пожертвовать малым, Кейстут, - высказал вполне здравую мысль Бренгар.
- Я тоже считаю, что дело - швах, - выразительно провел ладонью по горлу Умар.
- А что тут считать, когда все и так известно, - пробормотал Клест, и Кибич согласно кивнул своими грязными космами.
- Можно просто уйти назад, - предложил Сокира, - Плевал я на Слевию, пусть Хельми ее обратно забирает. После того, что мы устроили, он с ней будет возиться еще лет пять, не меньше.
Через секунду в воздухе просвистел кинжал, вошедший Сокире в сердце.
- Спасибо, Гунульв, - спокойно произнес Кейстут Окаянный, - Ты только что сэкономил Вилее три аршина доброй веревки. Альдун, а ты чего молчишь?
- Что ты скажешь, воевода, то я и исполню, - сотник выглядел не слишком довольным, но виной его печальному настроению была не ожидаемая рубка, а бесцеремонность Кейстута, который соверешенно не считался с его, змиевградского коменданта, мнением.
- Самый правильный ответ, - одобрительно, с легким оттенком иронии произнес Кейстут, - Гунульва не спрашиваю, он и так будет стоять здесь до последнего...
- Не совсем, - возразил юноша, - Я бы предпочел ударить в тыл, пока враг будет осаждать Яворов. Отправиться в Хайде, набрать там добровольцев и когги, а затем взять Шеддин. Не так уж много солдат осталось у Хельми, вряд ли там будет крупный гарнизон.
Зрелище казни Сокиры воины перенесли без лишнего содрогания, привыкли уже - Кейстут тоже был горазд на быструю и жестокую расправу. Но вот предложение Гунульва их всех, да и воеводу, ввело в ступор.
- Нет, - сказал Кейстут после минутного раздумья, - План хорош, и я верю, что ты смог бы справиться. Но ты уйдешь с двумя лучшими сотнями, а тот сброд, который останется, может взбунтоваться и сдать город врагу. У нас всего пятьсот ратников, включая твоих полтораста. Хель, да у нас сотников больше, чем сотен!
- Вот потому надо отходить, - продолжал давить Светояр, - Мы сделали что могли, нас никто не осудит.
- Кроме Верхней Слевии, на которой отыграется Шеддин за все свои поражения. И мы тогда навсегда потеряем доверие горцев, - сказал Гунульв, - Ты, Светояр, может и прав. Но я собираюсь здесь стоять до конца. И мои люди тоже.
- Это уж как воевода решит, - отрезал Светояр, - Кейстут, я не перечил тебе, когда ты повел нас в тяжелую битву против Кидана, там риск был оправдан. Хотя мы очень многих потеряли. Но дальше продолжать войну нет смысла. Я не призываю отдавать Слевию. Но надо идти на мир...
- Который Хельми тут же нарушит, едва мы оставим Яворов, - возразил Гунульв, - Он уже раз предал, что помешает ему предать снова? Друзей у него и так не осталось, а его солдаты мечтают о реванше. Оставим город - врага придется встречать снова в Слевии. А то и в Змиевграде.
- Да и не захочет он мира, - добавил воевода, - Такое поражение, после предательства, ему не простят. Тем более, что есть пока у Шеддина силы.
- А наши - на исходе, - сказал Жийво.
- Сокира, конечно, был той еще скотиной, - нехотя процедил Светояр, - Но в одном он был прав. Нет уже у Хельми сил на взятие Змиевграда, он и Слевию не сразу займет. А нашим заданием было выбить врага оттуда. Мы задание выполнили. Если мы все же заключим мир, то можем смело возвращаться в Неймман. А нарушит или не нарушит Хельми мир, это уже не наша беда.
- Тебе что, совсем наплевать на Слевию? - поинтересовался Гунульв.
- Покуда цело войско, Вилея будет стоять, без двух-трех провинций или с ними - неважно. Но если мы здесь ляжем, то потеряем все. Мне самому это неприятно. Но сейчас выгоднее отступить. Рискнуть. Да и в конце концов, нас изначально было мало, шли мы сюда, по сути, на верную смерть. Выжили. Приказ выполнили. Надо возвращаться назад - без подкреплений нам не выстоять.
- Вроде бы и верно ты сказал, но... Это острожников сюда приказом загнали, - заметил Кейстут, - Тебя, Светояр, сюда силком никто не тянул. Ты сюда за славой шел? Будет тебе слава, если отстоим Яворов... Поймите, мужи, то, что этот город в наших руках - это несказанное везение, которое мы далеко не скоро сможем повторить. второй раз нам так может и не повезти. Сколько ждать второго такого случая? Десять лет, двадцать? У нас сейчас шанс надежно запереть границу, и долго еще не думать о западных рубежах. Мы почти у цели, осталось лишь чуть поднажать...
Но вои речью своего командира не прониклись. Переглянувшись с остальными, Жийво осторожным голосом выдал свое очередное замечание:
- Кажется, я выскажу всеобщее мнение, если скажу, что мир на западе близко, а великая слава граничит с бесславной гибелью здесь. Я сюда пошел, чтобы сделать себе имя, а не подохнуть под шеддинским кистенем. Я не собираюсь умирать за то, чтобы ты, воевода, стал великим полководцем. Ты и так уже наворочал горы трупов. Я говорю - хватит.
Зал охватило безмолвное изумление. От осторожного, опытного головореза, всегда знающего, когда можно рисковать, а когда нет, такого никто не ожидал.
"Видать, и в самом деле, Жийво наши шансы как ничтожные оценил. Решил, что открытый отказ выполнять приказы для него менее опасен, чем оборона Яворова..."
- Пока здесь я воевода, - медленно выдавливал из себя слова Кейстут. Его взгляд не предвещал сотнику ничего хорошего, - И мое решение...
- Я требую вынести на совет командиров предложение об отступлении!
Вот после этих слов Светояра Гунульву окончательно стало ясно, что командиры решились на открытый мятеж.

Сообщение изменил:Гунульв - Среда, 18.06.2014, 11:48

Гунульв

Дата: Воскресенье, 15.06.2014, 15:40 | Сообщение # 53

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Военный совет старших офицеров был единственным способом подчиненных повлиять на решение воеводы. Такое правило существовало на тот случай, если воевода вдруг впадет в безумие, и нужен будет повод воспротивиться его откровенно безумным приказам. За сорок лет таких случаев было всего лишь восемь. И вот теперь только произошел девятый.
Светояр прекрасно знал, что князь будет разбирать решение совета по косточкам, и если он посчитает это решение излишним, ненужным или вредным, всем им дружно не поздоровиться. Но Сильный, как и Жийво, прямо считал, что Кейстут все-таки на этот раз да зарвался. И основания у него для такого мнения были...
- Хорошо, - Кейстут быстро оправился от удивления и выглядел вполне даже дружелюбным, что свидетельствовало лишь о том, что он буквально кипит от ненависти, - Что ты предлагаешь?
- Отвести армию в Черное Городище, - принялся перечислять сотник, - Здесь оставить небольшой заслон. Предложить мирный договор шеддинцам. По его принятии - обратно через Змиевград и Ужовое в Неймман. Кто за это?
Вообще-то, именно воевода должен был ставить предложение на голосование, но Сильный, чувствуя за собой поддержку, решился на перехват инициативы. Ему не терпелось войти в высшие эшелоны Войска Вилейского, пусть под Дымной не вышло, так здесь может получиться...
- Погоди, - усмехнулся Кейстут, - Это надо тщательно все оформить, честь по чести... Эй, стража! Писаря ко мне.
Писарь объявился аж за целых двадцать секунд, правда руки его слегка дрожали. Не часто требовались его услуги, чему труженник чернильницы был только рад - до одури боялся он воеводу.
- Что же, - начал Кейстут, провожая взглядом выволакиваемое стражниками тело Сокиры, - Пиши. Сегодня, такого-то числа, сотником Светояром был выражено несогласие с мнением вовеводы и по его предложению был созван военный совет. На совете присутствуют... перечисляй... Так, хорошо... Светояр, излагай свое предложение, только медленно. А ты записывай каждое слово.
Писарь добросовестно широким красивым почерком записал все то, что Сильный излагал парой минут ранее и вновь изложил сейчас, без каких-либо добавлений. Было видно, что решение пришло ему в голову не случайно, он над стратегий раздумывал и ранее.
- Итак, кто за? - спросил Кейстут.
На несколько секунд зал погрузился в тишину. Но почти сразу же сатли подниматься руки - сам Светояр, Жийво, Кибич, Альдун... Последним руку поднял Бренгар.
- Ясно, - процедил Кейстут, - Писарь, записывай их всех. Также допиши, что сотники Малик и Гунульв поддержали мысль воеводы. Итак, решение принято. Пусть каждый расспишется.
- А без этого никак? - немного обеспокоенно спросил Умар.
Тут уж Окаянный не выдержал. Протянув руку через стол, он схватил Беспутного за ворот и могучим рывком сдернул того с табурета (а весил этот воин немало), после чего схватил грязную, давно не мытую голову и с силой опустил ее на стол.
- Можно, - усмехнулся воевода, глядя, как сползает со стола его сотник и как вытирает свое окровавленное лицо, - Но только на тот свет. Ты и так уже слишком много хлебнул воли, Умар, пора бы и начинать отвечать за свои поступки.
Больше возражений не последовало - все быстр ои молча подписали решение военного совета.
- Отлично, - неизвестно чему обрадовался Кейстут, - А теперь, писарь, пиши новый приказ. "Согласно решению военного совета назначить сотника Гунульва Ульвсона Гнуевича комендантом Яворова. Выделить ему в гарнизон 400 воев..." Дата та же.
"Кейстут - гений..." - подумал Гунульв. Впрочем, если судить по лицам собравшихся, все они были согласны с его мнением.
Переиграл воевода Светояра, однозначно переиграл, да и всех их тоже. Теперь, если Гунульв удержит город, все те, кто проголосовал за отступление, окажутся в очень неприятном положении. Правда, если Гунульв проиграет, то с грязью будет смешан сам Кейстут.
Гунульв прекрасно замечал эту неуверенность на лицах офицеров. С одной стороны, нехорошо желать поражения своим, с другой... Впрочем, Умар или Клест оскалились весьма неприятно, видимо, ото всей души желая отряду Гунульва поражения.
Но больше всех юношу удивила реакция Светояра. Он никак не мог понять, почему Сильный так побледнел, если все идет по его плану, и Кейстут в самом деле (ну по крайней мере, Светояр-то точно в этом уверен) копает себе яму.
- Кейстут, некоторых вещей даже тебе не простят, - пробормотал Светояр.
- А именно? - поинтересовался Гунульв.
Но обменявшиеся длинными неприязненными взглядами Кейстут и Светояр ничего не ответили.

Вести о принятом на совете решении разлетелись по армии быстро. Более того, они оказались весьма шокирующие для солдат, что вызвало пока еще только тихий ропот недовольства. Впрочем, вынесеный с совета труп Сокиры убедил воев, что язык за зубами лучше держать, тем более, что Гунульв не преувеличивал, когда говорил, что его горцы будут стоять до конца. Так что до открытого всплеска недовольства дело не дошло - все прекрасно понимали, что шеддинцы далеко, а вот Бездельник - близко, и лучше ему лишний раз не перечить.
А Гунульв тем временем рьяно принялся за формирование гарнизона.
Кровавая карусель в Верхней Слевии и жуткая битва на Таасте крайне сильно проредила ряды всех подразделений змиевградской рати, от некоторых полусотен оставалось только 5-6 человек. И у юноши были развязаны руки по переформированию войска на свое усмотрение.
Прежде всего Гунульв отсеял людей Кибича, Клеста, Сокиры и Умара, по сути, членов откровенно бандитских группировок, благо тех было человек двадцать в сумме.
Также он без сожаления поснимал с должностей десятников и младших офицеров Жийво и Светояра - те откровенно могли начать мутить воду. И после этого он где-то три часа проводил смотр войска в компании Альдуна, который уже успел оценить, кто чего в рати стоил, а любви к большинству вынужденных сослуживцев не испытывавший.
К смотру сразу же подключился и Кейстут, который сразу заявил, что у Гунульва не сто канидатур на вылет, а всего пятьдесят. Еще пять десятков из своей личной сотни воевода также уводит. Понять его было можно - вести вслед за собой сотню отсрожников без малейшей возможности их контроля Кейстуту не слишком хотелось. Заодно он пообещал увести за собой в Змиевград людей Липарика, здесь они были лишними и как едоки, и как вероятные участники бунта.
Столь откровенная чистка рядов вызвала всеобщее возмущение, которое, однако, в бунт не вылилось. Удержал солдат от мятежа, к удивлению Гунульва, именно Светояр, кулаком в голову успокоивший Умара, который орал, что он не позволит снимать себя с должности. Да и грозный нрав Кейстута сыграл свою роль, открыто бунтовать ратники побаивались.
Со своих постов слетели два сотника - Светояр и Жийво, трое полсотенных - Кибич, Умар и Клест, и куча народа рангом попроще. Из них, а также из откровенного отрепья, которое еще как-то уцелело в резне с шеддинцами, Кейстут как бы в насмешку сформировал полусотню.
Покинул Кейстут Яворов ранним утром следующего дня, уводя с собой колонну пленных. Гунульву напоследок он сказал лишь, что тот и так знает, что нужно делать.

Сообщение изменил:Гунульв - Понедельник, 16.06.2014, 01:31

Хельга

Дата: Воскресенье, 15.06.2014, 23:35 | Сообщение # 54

оставил постов: 843

замечен в:

воспет
[ 56 ]

Offline

Как много песен о дороге, как много легенд и историй, связанных с ней, сколько надежд люди и нелюди возлагают на путь и конечную встречу - впору только вспоминать и мечтать о них, если дорогу выбирают глаза и никто не ждёт твоего возвращения... разве, что мать и Хель.
Хель - ванка снова вздохнула (не первый раз за дорогу и с того дня, что дала обещание богине смерти) - Гунульв. О чем думал мальчишка, когда хвалился, что сможет найти кольцо? О свободе? Свобода - вечная ложь,... наверное, её тоже родил Локи... Теперь, мы точно свободны и от Хель и от царства мертвых... ничего нас не связывает, кроме данного обещания.
-Эх...
Солнце катилось к закату и пыль прибивалась к земле, как- будто, вместе с днем, все готовилось ко сну, уступая место ночи и прохладе, рождая, вместо жара, назойливых, голодных мошек. Ванка тоже была голодна и она не относила себя ни к берсекам, которые в <<порыве>> могли обходится без хлеба и воды, ни к комарам, что питались, как сейчас, девичьей кровью.
Громкий шлепок огласил сумерки, двое крылатых, окрасив, красным, шею Хельги, расстались с жизнью.
- Ещё двое в Царство мёртвых. Интересно, Богиня засчитывает жизни тварей или только людей? И какие у меня шансы не оказаться в пасти Змея? Может, бросить поиски кольца, если, все-равно, участь быть сьеденной? Пусть мальчишка исполняет то, что обещал - у него больше шансов попасть на корабль Свальда... да и подружились они, кажется... И, все же, хочется кушать.
Хельга не была жадной, скорее, запасливой и хозяйственной. Если ей удавалось, что-то получить просто так, за рассказы, обещания или умения, она этим пользовалась, порой даже не зная, необходимо ли ей то, что предлагают или нет. Девушка всегда исходила из принципа, что, потом, как-нибудь, можно будет разобраться нужно ей это или нет. Сейчас же, девушка знала: ей хочется есть и не тот хлеб, что дали дриады. Но ни деревушки, ни костра, ни человечьего голоса вблизи не было и ванке пришлось засунуть руку в карман мешка и отломить кусочек сладкого, чуть пряного и ароматного, хлеба, распадающегося на языке на мельчайшие частицы удовольствия.
Вечер сменился ночью и мелкие, высокие, холодные звезды стали покрывать небосклон - насупало время сна. Полуванка свернула с дороги в мелкий подлесок, почуяв горьковато-сладкий запах черемухи, отгоняющий насекомых. Найдя густую поросль, она подложила мешок себе под голову, укрылась плащом и, пожелав себе тихой ночи, уснула, не почувствовав, как гудят уставшие за день ноги, как трещат кузнечики, как жаром дня пахнет трава и как, внимательно, на неё смотрела сова. Спала Хельга. Спала.

Гунульв

Дата: Вторник, 17.06.2014, 00:41 | Сообщение # 55

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Указ
"О формировании новых сотен Войска Вилейского и их знаках отличия"

Дабы управление гарнизоном происходило без излишних споров и кривотолков, а также дабы избегнуть чересполосицы различных по численности и войсковой организации отрядов, и также для укрепления воинского духа, повелеваю:

ПЕРВОЕ:
- разделить всех солдат гарнизона на части, рекомые "сотни", со следующей организацией в каждой:

Командир части: сотник.

Старшие офицеры:
хорунжий - первый заместитель, ответственен за дела следопытские, бумажные и кадровые;
старший десятник - второй заместитель, ответственен за обученность ратников и дела хозяйские;
полсотенный (двое) - сводные командиры над несколькими десятками, размеры подчиненных отрядов меняются в зависимости от боевой ситуации.
Стяг-колдун - старший маг сотни

Младшие офицеры:
прапорщик - хранитель знамени, подчиняется непосредственно сотнику и хорунжему;
флаг-колдун - младший колдун сотни, подчиняется непосредственно сотнику, хорунжему и стяг-колдуну;
лекарь (двое);
коморничий - ответственен за хозяйственные дела сотни, подчиняется старшим офицерам;

Десятники (десятеро, по одному на каждый десяток).

Ратники (девяносто, по девять в каждом десятке).

Согласно сему расписанию, полный состав сотни, включая командиров - 110 воинов.

ВТОРОЕ:
- учредить следующие сотни:

"Браннорощинская".
Сотник - Балек Ольвсон рода Буревеевичей, хорунжий - Буга Риккерсон.
Знамя сотни - разделенное узким белым крестом прямоугольное полотнище, в верхнем левом углу - княжеский стяг Суанарсонов (красный дракон на зеленом поле), в верхнем правом - золотая башня на лазурном поле (в знак доблести и верности добровольцев из Бранной Рощи), левый нижний - трижды разделенный на золото и лазурь (в знак приверженности строгой добродетели), правый нижний - серебрянный тигр на красном поле (в знак храбрости, проявленной при защите рубежей родной провинции).

"Горная"
Сотник - Бренгар Лейфсон, хорунжий - Ретан Тарсон.
Знамя сотни - разделенное узким белым крестом прямоугольное полотнище, в верхнем левом углу - княжеский стяг Суанарсонов, в верхнем правом - черная голова вепря на красном поле (в знак упорства в боях за лесопильни), в левом нижнем - правая золотая перевязь на красном поле, в правом нижнем - три зеленые рыбы на золотом поле (в знак успешности партизанских действий).

"Змиевградская"
Сотник - Альдун Олафсон из рода Береговичей, хорунжий - Ивер Кьярсон, известный также как "Войт Мокрица".
Знамя сотни - разделенное узким белым крестом прямоугольное полотнище, в верхнем левом углу - княжеский стяг Суанарсонов, в верхнем правом - прапор Змиевграда (зеленый дракон на красном поле), в левом нижнем - три ларузных столба на золотом поле (в знак необычайной дисциплинированности змиевградцев), в правом нижнем - натянутый лук на красном поле (в знак их постоянной готовности к сражениям).

"Яворовская" - новая сотня, собранная из различных отрядов.
Сотник - Малик Бьернсон, хорунжий - Смеян Рохансон.
Знамя сотни - разделенное узким белым крестом прямоугольное полотнище, в верхнем левом углу - княжеский стяг Суанарсонов, в верхнем правом - прапор Яворова (три золотые рыбы в левую перевязь на лазурном поле), в левом нижнем - косой красный крест на черном поле (дабы побеждали в дальнейшем не только числом и храбростью, но и умением), в правом нижнем - зеленый лев на золотом поле (в знак их высокой воинской выучки, что помогла им уцелеть в боях за Верхнюю Слевию).

Всем сотням даруется белый крест в знак того, что они не опозорили честь Войска Вилейского, и да веками не будет он окрашен в иные цвета.

Новоназначенным сотникам и хорунжим дается три дня на приведение своих сотен в нужное состояние согласно сему приказу.

Комендант гарнизона Яворова
Сотник Войска Вилейского
Гунульв Ульвсон из рода Гнуевичей

Сообщение изменил:Гунульв - Пятница, 04.07.2014, 01:16

Гунульв

Дата: Среда, 18.06.2014, 13:33 | Сообщение # 56

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Указ
"О поощрениях для войсковых магов"

За проявленные храбрость, верность и воинскую хитрость колдуны Змиевградской Рати поощряются их включением в реестр Войска Вилейского на правах командиров с присвоением особливых, только для них и введенных, званий:

флаг-колдун - равный по положению прапорщику и коморничему;
стяг-колдун - равный по положению хорунжему и старшему десятнику;
штандарт-колдун - равный по положению сотнику.

Согласно представлению коменданта Яворова сотника Гунульва Ульвсона возвести старшего мага гарнизона Фагима Лейфсона в звание штандарт-колдуна за его неоценимые заслуги перед княжеством, назначить вышеупомянутого Фагима заодно и старшим магом Змиевградской Рати.

Подписывать остальные представления на присвоение званий "стяг-колдун" и "флаг-колдун" поручено и дано право коменданту гарнизона.

Воевода Змиевградский
Старший воевода Войска Вилейского
Кейстут Тройденсон из рода Заримантовичей

Сообщение изменил:Гунульв - Среда, 18.06.2014, 13:33

Гунульв

Дата: Среда, 18.06.2014, 13:44 | Сообщение # 57

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Указ
"О военном положении в Яворове и мерах, принятых для обороны"

На Яворов идет шеддинская рать числом от тысячи до полутора тысяч, и посему необоходимо подготовить город к обороне.

- запретить жителям города покидать его, дабы враг не узнал, что мы готовим;
- солдаты гарнизона имеют право покидать город лишь в числе не менее полусотни, под началом командира, рангом не меньше прапорщика, и только по разрешению коменданта;
- выселить всех жителей с западной части города для их же безопасности, так как именно там будут самые тяжелые бои;
- вынудить жителей помочь подготовить город к обороне, поощряя их заодно скромной платой в виде хлебного довольствия.

За нарушение запретов на первый раз - плети, на второй - казнь через повешенье. после пятого случая нарушения в сотне, сотника понизить в звании.

Комендант гарнизона Яворова
Сотник Войска Вилейского
Гунульв Ульвсон из рода Гнуевичей

Гунульв

Дата: Среда, 18.06.2014, 14:23 | Сообщение # 58

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Мидгард, даже его юг, - край весьма суровый. Настолько суровый, что никто не чувствовал неудобств от необходимости таскать под летним солнцем полное боевое облачение. То есть, кто может и чувствовал, но вслух не выражал и в обомрок падать не спешил. Более того, многие ратники вслед за горцами переняли моду носить поверх брони толстые свитки из овечей шерсти, неплохо греющие ночами и помогающие кольчугам защитить тело от не слишком сильного режущего удара, а то и от стрелы.
Так что воинство вилейское, особенно браннорощинцы, смотрелось весьма своебразно. Но Гунульв уже привык, и строй в овечьих свитках его не сильно коробил, тем более, что у него сейчас были дела намного важнее.
- Воины! - громко, но не криком обратился к солдатам комендант, - Разведка доложила, что враг вступил уже в границы Яворовой Долины. Он в несколькочасовом переходе от нас и завтра обрушится на город. Войск у него не мало, полторы тысячи, как мы раньше и думали.
"Разведкой" служил дед Гарг, который весьма умело разговорил разбойников, взятых Бугой в плен три дня назад. Те побежали назад в Долину, спасаясь от стальной метлы Хелми Холодное Сердце, который на пути в Яворов устроил страшную зачистку своим разбойничкам. Впрочем, быть повешенным на центральной площади города немногим лучше, чем в густом лесу, но никто и не просил "братву" выходить на большую дорогу.
- Насколько известно, на нас идет личная дружина конунга, да еще и дружина его брата. Хотя Вы все уже неплохие бойцы, но в выучке они нас превосходят. В числе тоже. Но! Мы с Вами прошли тяжелую войну против не самых худших солдат, а они лет десять уже только то и делали, как жевали хлеб на печи да с гордыми мордами щупали городских девок. Многие молодые гридни даже толком и войны не видели. И они тоже мыслят, что лучше нас. Но учеба не война, и нам предстоит выбить из их голов эту дурь. Вместе с головами.
И мы не будем ждать, пока они наберутся опыта. Они уверены в своем превосходстве, и потому мы можем рассчитывать, что мы все же заманим их в ловушку, вскружим им головы легким успехом, а затем страшным ударом заставим их дрогнуть. Наша цель - нанести врагу такие потери, чтобы он и думать забыл о том, чтобы идти куда-то в поход. Мы готовы к бою, они не слишком. Но первый приступ, ради проверки наших сил они проведут - и мы должны сделать так, чтобы он для них стал и последним.
Мы долго готовились к этому дню, и мы делаем ставку на завтрашний бой. Мы как проклятые вкалывали и мы перестролили нашу оборону. Впереди один бой, ратники. Одна только битва - и мы окончательно победим шеддинцев.
Все зависит от нас. За нами Вилея. И завтра мы покажем, чего стоят вилейские воины.

Шеддинцы подошли к Яворову, когда солнце уже клонилось к закату. Затевать в такое время штурм было бессмысленно, поэтому противник попросту принялся разбивать лагерь и обустраиваться на ночь.
- Малик, стреляй, - позволил Гунульв сотнику, и тот, натянув до упора тетиву, отослал стрелой шеддинцам послание, где конунгу Хельми предлагалось отдать Яворову Долину в расплату за вероломство.
Первоначальную идею Светояра о мире без требования аннексии совет командиров отклонил, так как прекрасно понимали дружинники, что князь будет очень недоволен, если они просто так отдадут врагу город, даже не пытаясь торговаться. Не казнит, конечно, но и доверия им в дальнейшем не будет.
Ответ прислали через полчаса, причем тоже стрелой. Развернув пергамент, Гунульв пару мгновений полюбовался картой Южного Мидгарда, на которой шеддинско-радгарская граница проходила по Ярице, после чего аккуратно сложил ее и спрятал в свою сумку к остальным документам - важное свидетельство произошедших событий, как-никак, и заодно - наглый отказ врага признать свою неправоту.
- Значит, рубка, - скупо процедил слова юноша, - Малик, буди воев, пусть поужинают, затем пусть горняки заступают на посты. Альдун, шли солдат, пусть завалят проходы в "нижний город".
"Нижним городом" вилейцы называли между собой район на правом берегу Таасты, куда плетями и уговорами переселили всех яворовцев, да еще и заставили огородить район со всех сторон баррикадами. Гунульв никак не желал мятежа во время штурма. Конечно, местные и так могли восстать, но пока они переберуться через завалы, у вилейцев будет время перегруппироваться.
Вообще говоря, Гунульву и его людям сильно повезло, что оборону им придется держать не круговую, а полукруговую. Но даже так оставлять врагу возможность хоть как-то зайти с тыла (мало ли, вдруг шеддинцы сумели выше по течению перебросить еще один отряд) было неежелательно. И так целых 50 человек будут стоять в тылу, на стенах и в кремнике, следя за тем, чтобы не появился кто из врагов с иной стороны. В бою эти 50 лишними никак бы ни были, но рисковать было нельзя...
Комендант был уверен, что на вечерний штурм, прямо с марша, враги не решатся, но зато Хельми вполне мог рискнуть провести ночное нападение, армия у него поду рукой была знатная, одних только конников Гунульв навскидку сотен семь насчитал. Конечно, в бой те пойдут на своих двух, но сам факт - против них элита шеддинского воинства.

- Бренгар, через два часа будишь парней Балека и сменяетесь. Глядите в оба.
- Да не полезут они ночью...
- Бренгар, твоя задача - следить в оба, - тихо прорычал Гунульв, - Их больше чем нас, Хельми вполне может выделить 400-500 человек для вылазки. Сам понимаешь, что будет, если они перелезут через стену. Все, я спать.
Гунульв поймал взглядом незаметный кивок Гарга. Старик должен был негласно следить за часовыми, и если вдруг кто из сотников или хорунжих решит со своими людьми пофилонить, то Гарг должен был разбудить Гунульва.
Впрочем, Гунульв и сам собирался встать за два часа до рассвета. На месте Хельми он бы начал подготовку к штурму ночью, а атаковал бы на рассвете...
Хотя нервничал юноша изрядно, но когда его будил Балек (который сам ложился - браннорощинцев в тот момент сменяли змиевградцы, Гунульв все успел отдохнуть и к битве был готов.
Впрочем, как оказалось, Бренгар был прав. Ночью шеддинцы на штурм не решились, более того, позавтракали они весьма неспешно, и только к девяти утра стали готовиться к битве. Вилейцы к этому времени тоже немного перекусили, чтобы просто чувство голода отбить, и стали ждать хода противника.
И только через полчаса дружина конунга Хельми пошла на приступ.
- Альдун, Малик, по местам. Бренгар, занимай с полусотней позицию. Всем приготовиться.
Вслед за естественной линией обороны - крепостной стеной, вилейцы на некотором расстоянии, близко к мостам, построили три больших редута, с частоколами, выставленными вперед кольями и бойницами. Всю центральную часть западного Яворова оборонящиеся просто-напросто снесли. Нельзя сказать, что жители были рады уничтожать свои жилища, но другого выхода у них не было - и так этому району предстояло побывать в гуще боя. Центральная часть от северной и южной частей западного города была тоже огорожена завалами. Фактически, вторая линия укреплений одновременно сужала пространство для маневра противнику и перекрывала дорогу к важнейшей точке в обороне города - мостам.
50 солдат Бренгара стояли по стенам, на мостах и в детинце как дозорные, еще 50 - на северной части западной стены. Согласно плану, "горняки" при приближении врага должны были первыми "дрогнуть" и побежать, заманивая таким образом врага на безоглядный штурм. А вскоре за бойцами Бренгара должны были "побежать" и браннорощинцы, первые - в резерв, вторые - на свой редут. А дальше уж...

Первым на штурм пошли лучники, а также пара катапульт. Между наступающими и осажденными завязалась вялая перестрелка - конунг своих стрелков берег, а вилейцы стреляли не особо хорошо. Впрочем, своим Гунульв тоже приказал не высовываться под стрелы, а больше изображать стрельбу - потери на этом этапе были ему ни к чему, он и не надеялся удержать городскую стену.
Перестрелка продолжалась минут сорок, и если по числу выбытых из строя победили вилейцы (кому помогли овчины, кому зубцы стен, а кому и осторожность), то стратегически выигрыш был на стороне шеддинцев, их пехота с большими щитами и осадными лестницами успела преодоелть половину расстояния до стен. От катапульт же толку было мало, никого из вилейцев их камни не задели, и даже не смогли выбить городские ворота, хотя и изрядно расшатали.
Зато теперь шеддинские лучники осмелели, подбежали на расстояние, более пригодное для прицельной стрельбы и принялись осыпать стены градом стрел. И теперь уже и вилейцы стали нести потери.
- Передавай приказ затихнуть, - сказал Гунульв Балеку, - Пусть стреляют куда угодно, все равно попадут.
Перестрелка продолжалась еще где-то минуту, и в конце концов окончательно заглохла. Со стороны шеддинцев - те стали опасаться попадать по своим, которые почти уже добрались до крепости. Конечно, на нападющих тут же посыпались стрелы, но тех это не остановило.
И в этот момент горняки "дрогнули". По команде Бренгара его люди быстро сбежали со стен и почались под защиту редутов. За стенами тут же раздался радостные рев заметивших это конунговских дружинников. Правда, радость их была несколько преждевременной, два десятка по команде Буги тут же изрешетили стрелами уже приставивших лестницы шеддинцев, но стало ясно, что пора бежать.
- Все назад! - гаркнул во всю мощь Гунульв.
И вилейцы побежали, пять минут у них в запасе было.
Было. Они успели.

Сообщение изменил:Гунульв - Четверг, 19.06.2014, 00:54

Гунульв

Дата: Пятница, 20.06.2014, 00:50 | Сообщение # 59

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Первыми выстрелили змиевградцы, окопавшиеся на северном редуте - Альдун и Мокрица здорово отмуштровали сотню, потому была она обученней и надежней прочих, даже любимых Гунульвом браннорощинцев. И выстрелили не в молоко - первые два десятка шеддинцев, перелезших через стену, тут же и полегли. Стреляла сотня двумя полусотнями, залп за залпом, не жалея стрел и не заботясь о том, как много боеприпасов уходит бесцельно. Главным было положить врага, не дать ему ворваться на редуты вслед за только-только занимающими свои места браннорощинцами, и бойцам Альдуна это удалось.
А вот яворовцы замешкались на целых двадцать секунд, и чуть было не дали врагу закрепиться, пришлось браннорощинцам первый залп давать в подмогу южному редуту.
Стреляли ратники из коротких луков (дальность полета при стрельбе из них как раз до городских стен и до ставала). Длинные было дольше натягивать, а для осажденных ключевой задачей было прервать быстрое наступление, а не прошивать стрелами тела врагов насквозь.
Шеддинцам и в самом деле вскружил голову первоначальный легкий успех, да так, что их натиск неприятно удивил Гунульва. Он всерьез стал опасаться, что может произойти один из тех редких случае, когда толпа новобранцев разбивает армию из ветеранов лишь потому, что они не знают, какую цену придется за это заплатить, они прут напроломо там, где другие бы отступили, чтобы искать обходные пути.
Вот и эти перли, как пираты на золото, беспорядочной гурьбой, что не свойственно, собственно, для дружинных, и, казалось бы, не видели, что их товарищи валятся на уличный булыжник десятками. А уж когда шеддинцы таки проломили ворота...
- Все редуты - стрельба по центру! - проорал Гунульв, надеясь, что конунг или его воеводы отдадут приказ об отступлении, видя, что их солдаты наступают по открытой местности под ливнем стрел.
Воеводы, как стало известно уже после битвы, такой приказ отдали чуть ли не сразу после крика Гунульва, но было уже поздно - все те, кто прорвался по центру, попросту полегли. Все до единого.
На какую-то минуту вилейцы получили передышку, точнее, возможность перенести стрельбу на фланги, где под прикрытием жилых домов скапливались перебравшиеся шеддинцы. Отдельные особо наглые или рисковые лучники из конунговой дружины даже забрались на крыши и принялись обсыпать стрелами редуты, впрочем, выжившие быстро осознали свою ошибку и сами слезли, пока их не сняли.
Тем временем враг перегруппировывал силы. Через самый северный и самый южный участок стен, куда луки вилейцев все же не доставали, принялись перебираться дружинники Хельми, причем уже даже не десятками - сотнями.
- Балек, передай сигнал, чтобы готовили зажигательные. Магам к рунным кругам. Стрелять и колдовать только по моему указанию.
Новый сотник браннорощинцев передал флажками заранее обговоренные сигналы, те показали в ответ, что поняли.
Гунульв принялся ждать.

- Не пора ли? - поинтересовался Фагим, которого трясло мелкой дрожью. Не от страха - от волнения игрока, который вот-вот сорвет большой куш, главное - неспугнуть удачу.
- Ждем, рано...
Прошло две минуты, за которые дружина шеддинского конунга выстроила (если это можно так назвать) новые порядки - шеддинцы перестали лезть через стены, а в покинутых районах началось шевеление. Нехорошее шевеление.
Часть вилейских стрелков все еще стреляла, но без лишнего энтузиазма, только при более-менее полной уверенности, что стрела найдет цель. Остальные только-только разогревали жаровни на специально высушенном хворосте (чтобы их дым заранее не выдал).
- Идут, - прошипел сквозь зубы Фагим, чуть ли не приплясывая от нетерпения, - Пошли вперед...
- Вижу, - сказал Гунульв, - Рано...
"Не могут они атаковать только с флангов, должны понимать, что атака захлебнется..."
И буд-то бы в ответ на мысли сотника, из-за развороченного провала ворот показались большие деревянные щиты, которые шеддинцы несли и перед собой, и над головами.
- Разумно. Балек, стреляй по этой куче, чтобы назад не повернули вдруг.
Браннорощинцы дали по черепахе несколько залпов подряд, но толку от этого было немного. Не сбавляя быстрого (насколько позволяло такое построение) шага, солдаты Хельми шли вперед, десяток за десятком, длинной колоной. Атаковать центральный редут им, конечно, сподручнее было бы широким фронтом, но перестраиваться под стрелами было чревато потерями.
"По этой змее стрельбу можно с трех сторон открыть... Значит, должны скоро начинать... Сейчас начнут..."
- Огонь! - проорал Гунульв, так, что его услышали на всех редутах. Тут же на южном и северном редутах подожгли вилейцы зажигательные стрелы и стали ими осыпать "покинутые районы".
Вовремя - через две секунды после отдачи приказа, накопившиеся на флангах войска кинусь в атаку. Но им, чтобы выскочить из убежищ и перебраться через наваленные баррикады, требовалось время, которое у них как раз уже и истекло...
Где-то загорелась солома, где-то - заранее разлитая на чердаке смола, но, конечно, пожару для того, чтобы разгореться, нужно было время. Или помощь.
- Маги! - гаркнул юноша.
Не только солдаты и местные работали эти недели не покладая рук. Маги тоже изрисовывали рунными кругами чердаки, а то и стены, чтобы в нужный момент помочь раздуть пожар. Конечно, сходу сжечь дом из них никому не было под силу, но свою лепут вносили и стрелы, магам оставалось только усилить огонь. Кроме того, некоторые сараи были битком набиты сухим хворостом, они и без всякой магии моментально превратились в пылающие факела, и вызванный единственным воздушником из яворовцев легкий ветерок быстро разнес пожар по крышам.
За какие-то пару минут дома заполыхали, а несколько сотен шеддинцев очутились в огненной ловушке. Часть из них все же помчала на баррикады, уже не заботясь, что их там перестреляют как куропаток, а часть побежала назад, надеясь удрать быстрее, чем окрестности превратяться в филиал Мусспельхейма.
Лишь по одному десятку выделили Альдун и Малик на отстрел тех, кто полез на баррикады, остальные вслед за браннорощинцами стали расстреливать "змею". И с трех сторон стрельба принесла гораздо большие плоды.
"Теперь им либо отходить, либо переть напролом..." - подумал Гунульв.
Над таким же выбором в этот момент ломал голову и воевода, ведший змею в атаку, но за него все решило течение битвы.

Большая часть тех фланговых, кто бежал к стенам, поняли, что не успеют, и бросились назад к баррикадам. Успели не все, а те, кому все же посчастливилось добраться, перелезли через завалы где-то на полпути между воротами и центральным редутам. И, стремясь убраться под щиты, поломали строй "змее".
Шеддинский воевода что-то орал, но было уже поздно - на хорошо простреливаемом пространстве его воины устроили толчею, где каждый не знал, куда ему идти и что дальше делать.
- Полусотни! Залпами! - проорал Гунульв.
"Раз-два, раз.. два..."
Пусть и плохие были стрелки у нового коменданта Яворова, но по такой цели промахнуться было тяжело. Шеддинцы валилилсь десятками, и теперь уже некому было держать щиты. За тридцать секунд каждая полусотня выдала по три залпа и этого хватило - дружинники побежали.
- Теперь я, да?! - крикнул чуть ли не в истерике Фагим.
- Жди! - буквально прорычал юноша.
"Ну давайте же, ну не пролезете Вы все вместе..."
Беспорядочная гурьба добежала до ворот... и места им и в самом деле не хватило. Паникуя, шеддинцы устроили в воротах людской затор, и часть из них даже стала карабкаться на стены, благо лестницы с другой стороны все еще были приставлены.
"Вот теперь пора..."
- Давай, Фагим!
Штандарт-колдун соскочил с редута вниз, где на камне был выведен какой-то уж очень сложный ритуальный круг, и принялся что-то шептать. Руны на камне загорелись ярко-лазурным светом, и следом за ними, через несколько секунд загорелись руны и на городской стене, на всей ее протяженности.
Закончив читать формулу, Фагим вдруг подскочил на месте на добрые полметра и затем, ловко призелмившись на корточки, с силой вбил кулак в центр круга. Сделал бы это кто-то, кто не был адептом магии земли, - однозначно сломал бы себе руку.
А Фагим обрушил стену.

С момента ухода с сейда Фагим еще не разу не колдовал - не было нужды. Но в это заклинание он выпустил весь свой немалый резерв. Стена буквально взорвалась, и каменпад завалил под собой почти всех, кто уже считал себя спасенным. Уцелел лишь хвост "змеи", те, кто выбрались раньше других.
- Балек, как Фагим?
- Дышит. В отключке, - проверил сотник, после чего поднял голову вверх, на редут, с которого Гунульв настроженно осматривал далеко виднеющиеся шеддинские стяги, - Победа?
- Хель его знает, Балек. Если у него есть еще подкрепления, или он бросит на нас остатки своего воинства, то неизвестно, чем все закончится. Возможно, нас выбьют с редутов... Но около тысячи мы уложили уже. Да и на редутах уложим не меньше пятисот. И если придется держать осаду в детинце, то и две тысячи отдаст Хельми за Яворов, точнее, за то, что останется от города. Свою задачу мы выполнили точно - врагу теперь не до Слевии. Но если шеддинского конунга обуяет желание лютой мести за уничтоженную дружину...
- А пустая казна, возможные восстания, утрата боевого духа после таких поражений?
- А мы супротив Радгара в лучшей что ли ситуации? Вот мы и узнаем в ближайшее время, что такое Шеддин.
- Идут! - вдруг проорал дозорный.
"Ого, сильна воля у шеддинских дружинников!"
Юноша, да и остальные вилейцы с изумлением глядели, как через баррикады перебирается около десятка ратников.
- Не стрелять, белый флаг! - скомандовал Гунульв, со все большим интересом наблюдая, как быстро бегут шеддинцы по направлению к недавним (десяти минут еще даже не прошло) врагам.
Ждать пришлось недолго - резвы оказались шеддинцы, мчали как на праздник.
- Кто старшой?! - гаркнул высокий седоусый и весьма важный на вид воин в дорогом облачении.
- Не у себя на плацу, - отрезал Гунульв, - Чего тебе? Шеддинский лагерь вот в той стороне, вообще-то. Дал бы карту, но с таким чувством направления, как у тебя, воин, толку чую, будет мало.
Вилейцы загоготали. Воин удивленно взглянул на юношу, но реакция окружающих убедила его, что именно этот человек, если не "старшой", то хотя бы один из "старших". Вообще-то Гунульв сразу понял, что приблизительно произошло, когда увидел как двое дружинников бережно поддерживают израненного могучего воина в расшитом золотом алом плаще, но особо сочувствия к беглецам не испытывал.
- Мы просим помощи, - глядя себе под ноги, произнес воин, - Пусть мы и были врагами, но благородный враг всегда протянет руку помощи...
- Курбану Козодубу, да?
Видимо, воин был осведомлен об этом позоре шеддинской армии, поэтому промолчал.
- Ты не прав, воин. Мы не БЫЛИ врагами. Мы - враги. То, что у твоего конунга бунт, и так понятно. То, что он, как всегда, наварил каши, которую его воеводам хлебать да не расхлебать, вообще-то для него привычно. И то, что не так он уж слаб, раз дошел сюда, но прячется за твоей спиной, так как сам гнушается просить помощи, для него тоже свойственно. Разговаривать я с Вами буду только при условии полной капитуляции.
- Да кто ты такой, чтобы я тебе сдавался? - еле слышно просипел Хельми Холодно Сердце.
- Ты мне, конунг, одного шеддинца напоминаешь, - усмехнулся Гунульв, - Думаю, ты знал его. Хемни из данов его звали. Он тоже со всеми через губу общался. Долго не прожил.
Конунг смерил Гунульва долгим тяжелым взглядом, а затем сплюнул в сторону:
- Твой князь не простит тебе, если ты унизишь мое достоинство, взяв меня в плен.
- Мой князь не простит мне, если я упущу верную победу. Мы пока враги, конунг. Я не стану тебя вешать, хотя и есть за что. Я тебя просто отпущу назад. Подписать мирный договор я могу и с любым другим конунгом.
- Это бесчестно! - возмущенно воскликнул седоусый воин.
- Бесчестно - бить союзнику в спину! - холодно произнес юноша, - Чем один изветный мне конунг отличился.
- Но и брать в плен...
- Пока Вы - мои пленники, претендент на место твоего конунга, воин, не сможет требовать поединка с ним. Я же никого из Вас не держу. И сюда не звал. Или твой конунг ожидал услышать, как я буду перед ним лестью рассыпаться?

Сообщение изменил:Гунульв - Суббота, 21.06.2014, 13:59

Гунульв

Дата: Суббота, 21.06.2014, 13:26 | Сообщение # 60

оставил постов: 537

замечен в:

воспет
[ 116 ]

Offline

Шеддинский властитель задумался, что только подтвердило догадку Гунульва о незначительности его раны - иначе бы тот времени не терял.
- Не могу я сдаться непонятно-кому, - торжественно произнес Хельми, - Дарую тебе, кто бы ты ни был, титул ярла Таастийского, с правом владения землями по обе стороны Таасты - обоими Слевиями и Яворовой Долиной. И сдаюсь я на твою милость, ярл...
Оторопели даже шеддинские вои, про вилейцев и говорить не пришлось, не особо утруждающий себя соблюдением вежества Малик даже присвистнул.
Но напряженный как тетива длинного лука Гунульв не потерял головы от привалившего ему "счастья".
- Силен ты, конунг, раздаривать не свои земли. И меня к плахе подталкиваешь - Слевия и так владение Суанарингов. Но принимаю я твой дар - мне, в отличие от тебя, не до разговоров. И твою капитуляцию. А отпущу я тебя только тогда, когда вернется змиевградский воевода и подпишет с тобой мир. На наших условиях, разумеется. Но деваться тебе некуда.
Хельми только склонил голову. И сразу же снова раздался крик дозорного:
- Белый флаг!

"А вот и претендент. Да, рожа лишь немногим приятнее козодубовской..."
Худой мужчина лет тридцати с лишним, в богатом облачении, с короткой, даже редкой бородкой и глазами навыкате напоминал всем своим видом стревятника, который унес из-под носа льва громадный кусок сочного свежего мяса.
Нетерпеливо щелкая нагайкой по боках породистого коня, мятежник неспеша подъехал к редуту. А с ним - еще 50 дружинников, все весьма свежие, в сегодняшней битве явно не участвовавшие.
- С кем имею честь говорить? - нагло и вместе с тем просительно обратился к вилейцам претендент.
- Если верить твоему конунгу - ярлом всей Таастии, - усмехнулся юноша.
- Он уже не мой конунг! - с яростью и ненавистью выкрикнул мужчина, - Теперь я, Ратмир, шеддинский конунг. Не знаю, чего мой проклятый брат тебе наобещал, воин, но я могу пообещать больше, если ты выдашь мне его.
- А если не выдам?
- У меня под рукой дружина, - нехорошо ухмыльнулся Ратмир, - Большая дружина, сильная...
- Вперед, Ратмир, - холодно улыбнулся Гунульв, - Положишь на наших редутах свою дружину - чем корону будешь удерживать? Нельзя тебе идти штурмовать Яворов, ты это знаешь и я это знаю... Придумай еще что-то.
Ратмир взвыл яростным волком, так что даже его дружинники побелели. Сейчас он напоминал дикого зверя, из пасти которого выдергивают его законную добычу.
- Я отдам кроме Яворовой Долины еще и Трехречье. Подумай. Твой князь будет доволен... И недоволен, если ты откажешся.
- Откажусь. Даже если забесплатно предложишь. Мой князь не дурак. Еще.
- Я подтвержу договор, если стану конунгом. Я был против этой войны, да и сейчас ей не рад. Я плевать хотел на земли, которые Один знает когда были под нашей властью. Я буду лучшим соседом, чем мой брат. Только выдай мне Хельми.
При этих словах шеддинский конунг побледнел.

- А теперь слушай меня, Ратмир, как равного тебе по положению. Правда, всего пять минут как равного, но это ведь мелочи в такое время, правда ведь? Твой брат - мой пленник, и только от меня зависит, когда я его отпущу. А отпущу я его только в Хайде, причем дам когг, чтобы он плыл куда душе угодно - в изгнание или поднимать верные рати против одного известного мне бунтаря. И только от меня зависит, когда я его отпущу - сегодня же или по прибытию воеводы.
Братья непроизвольно глянули друг на друга, и это не ускользнуло от внимания юноши.
- Вы оба у меня в кулаке. Но сочувствия не ждите. Я ведь знаю, что проиграй я битву - и Вы бы оба по-другому со мной разговаривали, так ведь? Ты подпишешь договор, Ратмир, тот самый, что я Вам присылал недавно. Правда, теперь условия изменились. Во-первых, теперь шеддинские конунги отказываются от притязаний на Хайде и не вправе вмешиваться в дела этого города...
Ратмир щелкнул нагайкой, а Хельми лишь махнул рукой. Снявши голову по волосам не плачут, не до большой игры на побережье Янтарного теперь Шеддину.
- А второе условие ты, Ратмир, выполнишь независимо от того, станешь ты конунгом или нет. Пятьдесят тысяч золотых шеддинских марок. Вилейской короне, за то, что ее лекари будут лечить твоего брата. Аж до приезда Кейстута лечить...
- Да это же вся казна! - проорал князь.
- Ну и что с того? Я же не требую от тебя две или три казны. Тебе вполне по силам собрать такие деньги. Три месяца у тебя сроку. А если н епо силам.. то зачем тогда вообще тебе было все это затевать, Ратмир?
- Будь по-твоему, - выдавил из себя Ратмир, - Давай перо...

Сообщение изменил:Гунульв - Суббота, 21.06.2014, 14:01

Группа игр Кислород

Группа игр Кислород

Группа игр Кислород